Обзор Саентологии для учёных
Статья Л. Рона Хаббарда
(продолжение)

Спустя почти девятнадцать лет после выхода в свет первой книги я обнаружил, кто и почему организовывал нападки.

Церковь и государство были здесь ни при чём, хотя, казалось бы, могли их вдохновлять и финансировать.

Ответом на загадку этих девятнадцати лет нападок были слова «исследовательские фонды».

В те дни, когда я начинал исследования, таких фондов не было. Но после войны, в 1948 году, психологические и психиатрические группы с помощью международных организаций развернули сбор средств на проведение исследований. Правительства выделяли им невероятные суммы, но результаты были неправдоподобно ничтожными, а порою достигались даже незаконными и нечестными методами – путём экспериментов над людьми.

Как я теперь понимаю, мою работу сочли (уж не знаю, каким образом) угрозой подобным ассигнованиям. Кроме того, её сочли угрозой доходу от врачебной деятельности. Годами я считал, что последнее было основным мотивом. Но это было не так. Я видел эти ассигнования и списки тех, кому они выделялись.

Нет ничего неправильного в том, чтобы финансировать исследования. Но вручать деньги на научную деятельность тем, кто не обучен никакой научной методологии или научным традициям, – серьёзная ошибка.

Эти средства в действительности идут не на исследования, а просто друзьям психологов и психиатров. У меня есть документы, подтверждающие это.

«Гуманитарные науки не смогли угнаться за естественными, потому что в гуманитарных науках не было настоящих учёных».

Девятнадцать лет эта мультимиллионная долларовая река, текущая по всему миру, использовалась для атак на любого независимого исследователя и для осуществления самых сумасшедших планов политического контроля, какие я только видел. Я не сделал бы такого заявления, не будь у меня в распоряжении документов, присланных врачами, которым эти люди тоже не нравятся.

Поэтому я делаю вывод, что это серьёзная ошибка – предоставлять неограниченные средства на исследования в распоряжение необученных и неквалифицированных людей, которые сами по себе могут превратиться в обособленную группку, яростно защищающую свои интересы и смертельно опасную для окружающих.

Гуманитарные науки не смогли угнаться за естественными, потому что в гуманитарных науках не было настоящих учёных. Здесь не хватало тех основных правил и традиций, которые соблюдают учёные, занимающиеся естественными науками.

Однако для прогресса всего общественного строя необходимо, чтобы гуманитарные науки наверстали упущенное. Но атмосфера, в которой приходится проводить исследования, не сильно изменилась со времён Гегеля.

Я серьёзно и результативно работал в этой сфере, лишённый каких бы то ни было ассигнований и вынужденный сражаться с оппозицией, располагавшей немыслимыми финансами.

Общество в целом не препятствует прогрессу в этой области. Не препятствуют и церкви. Но правительства, подталкиваемые некомпетентными «авторитетами», нападают на любого серьёзного учёного, который добивается успеха в фундаментальных исследованиях.

Не у многих есть мужество и силы выдерживать подобное противодействие и продолжать работу.

Кампания, направленная на дискредитацию любой подобной работы, дискредитирует и саму возможность её выполнения и отбивает у настоящих учёных охоту браться за неё.

В своё время я видел, как Вильгельма Рейха, доктора медицины, который исследовал тонкие энергии в разуме, убила АППЛ США, подстрекаемая объединениями, которые получали немыслимое финансирование. Я видел и других людей, которые подвергались яростным атакам за попытки поднять гуманитарные науки на более высокий уровень.

Я не прошу ассигнований на исследования и уже некоторое время не нуждаюсь в них.

Прорыв был совершён. На это ушло тридцать восемь лет упорной работы. Эта работа приносит плоды. Её можно подвергнуть обычным научным методам испытания и контроля. И компетентные люди проверяли её снова и снова. Есть пятьдесят пять аксиом, есть значительный объём данных о применении, есть более шестнадцати миллионов слов собранных материалов.

Меня иногда обвиняют в том, что я скрываю данные. Они вполне доступны как для публики, так и для специалистов. Однако, когда мы предложили эти данные правительству США, чтобы повысить коэффициент интеллекта учёных и вдвое увеличить скорость реакции лётчиков, наш вашингтонский офис подвергся налёту портовых грузчиков с пистолетами наизготовку, которые выдавали себя за судебных исполнителей, а мост Уитстона (прибор для измерения электрического сопротивления), который мы использовали, был захвачен вместе с книгами.

Я был вынужден прибегнуть к самым необычным методам распространения результатов исследований.

Вот вкратце почему в области гуманитарных наук не было никакой настоящей научной деятельности. Учёный, занимающийся науками о материальной вселенной, не поверил бы, что в гуманитарных дисциплинах присутствует столько хаоса, некомпетентности и противодействия.